検索キーワード： 著者 "Anonymus" すべてのカテゴリー

Великолепен язык многих сказок сборника "Тысячи и одной ночи" - живой, образный, сочный, чуждый обиняков и недомолвок. Речь героев лучших сказок "Ночей" ярко индивидуальна, у каждого из них свой стиль и лексика, характерные для той социальной среды, из которой они вышли.

Значение сказок в нашей с вами жизни трудно переоценить. Мы все выросли на сказках.

Наверное только дети умеют не просто слушать сказки, но проживать их вместе с героями, примеряя на себя поочередно все роли. Кто из девочек не мечтал стать принцессой, и какой мальчик не представлял себя сказочным принцем, одним махом расправляющимся со всеми злодеями.

Сказка учит смелости, доброте и другим хорошим человеческим качествам, но делает это без скучных наставлений, просто показывает, что может произойти, если человек поступает не по совести. Сказка развивает эстетическое чувство.

Сказки любят и взрослые и дети. Они вдохновляют писателей и поэтов, композиторов и художников. По сказкам ставят спектакли и кинофильмы, создаются оперы и балеты. Именно со сказками связаны наши первые представления о добре и зле, хитрости и честности, смелости и трусости.

Мы многим обязаны веку Просвещения. Именно тогда сложилась ситуация сосуществования двух типов поэзии: высокая, серьезная, официальная, державная и ерничающая, непечатная, вовсю матерящаяся.

В фольклоре каждого народа сказки занимают отдельное место. От поколения к поколению с помощью сказок передают мудрость своих народов, уклад их жизни, традиции и обычаи. Отсюда и происходит своеобразие и неповторимость сказок у каждого народа.

При исследовании "Тысячи и одной ночи" каждую сказку надлежит рассматривать особо, так как органической связи между ними нет, и они до включения в сборник долгое время существовали самостоятельно.

Былины, представленные в этом сборнике, не рекомендуются к прослушиванию лицам, не достигшим шестнадцатилетнего возраста. Да, да, вы не ослышались. Все дело в том, что былины эти неадаптированные и издаются без купюр.

Разбивка текста сказок на ночи происходила на последнем этапе их обработки, когда они попадали в руки компилятора, составлявшего очередной сборник "Тысячи и одной ночи".

Приглашаем вас совершить удивительное и незабываемое путешествие в мир сказок Востока.

Последним компилятором сборника "Тысячи и одной ночи" был неизвестный по имени ученый шейх, который составил в XVIII веке в Египте наиболее позднее по времени собрание сказок "Тысячи и одной ночи".

Сказки "Тысячи и одной ночи" принадлежащие к той или иной группе, родившись в определенной социальной среде, естественно имели в этой среде и наибольшее распространение.

Все мы помним сказки, которые читали нам на ночь наши мамы и бабушки. Прошло уже много лет, но мы без труда узнаем их по отдельным словам, образам или персонажам. Безусловно, волшебные сказки Братьев Гримм и Вильгельма Гауфа из числа тех самых, узнаваемых и любимых.

Более позднего происхождения группа сказок сборника "Тысяча и одна ночь" - отражающих жизнь и быт средневекового арабского торгового города. Как это видно из некоторых топографических подробностей, действие в них разыгрывается главным образом в столице Египта - Каире.

Веселые и грустные, страшные и смешные, они знакомы нам с детства. С ними связаны наши первые представления о мире, добре, зле и справедливости. С точки зрения житейского смысла, они наивны, с точки зрения жизненного опыта - глубоки и неисчерпаемы.

Для каждого из нас сказка это в первую очередь воспоминания связанные с детством, с чем-то глубоко личным: с голосом мамы или бабушки, с виниловыми пластинками с записями любимых сказок, с первыми эмоциями и переживаниями: радостью, горем, гневом.

От самых ранних сборников "Книги тысячи и одной ночи" сохранились лишь одиночные сказки, не входящие в "египетскую" редакцию и представленные в немногих рукописях отдельных томов "ночей" или существующие в виде самостоятельных рассказов, имеющих, однако, - разделение на ночи.

У себя на родине сказки Шахразады в разных социальных слоях издревле встречали разное отношение.

Отрицательное отношение к "Тысячи и одной ночи" реакционно настроенных арабских филологов XIX века печально отразилось на судьбе ее печатных изданий.